Территориальные бренды

Культурные, исторические, климатические, этнические особенности российских территорий могут стать инструментом их социально-экономического развития при условии адекватной правовой регламентации и выстраивания отношений органов публичной власти с товаропроизводителями местной продукции.

Начиная с 2013 г. Совет Федерации РФ как палата регионов на федеральном уровне поднимает вопросы разработки системы мер для продвижения территориальных брендов. Однако за время действия законодательства, позволяющего осуществлять охрану территориальных брендов в качестве товарных знаков или наименований мест происхождения товаров (НМПТ) более чем из половины регионов России не подано ни одной заявки, тогда как развитие территориальных брендов может стать не просто имиджевой составляющей деятельности местной и региональной власти, но и источником пополнения бюджетов различных уровней. По экспертным оценкам, выпуск продукции с уже зарегистрированным наименованием места происхождения может в ближайшие восемь лет принести регионам не менее 500 млрд. рублей, а этой суммой, по словам Председателя Совета Федерации РФ «вряд ли стоит пренебрегать»[1].

Брендинг в «Современном экономическом словаре» определяется как маркетинговая деятельность по созданию долгосрочного предпочтения товару, реализуемая в процессе воздействия на потребителя товарного знака, упаковки, рекламных обращений, выделяющих товар среди конкурентов и создающих его образ^[2]. Но бренд территории, в отличие от бренда компании — это не просто торговый знак или территориальный символ, сочетание социально-культурной среды территории, ее инфраструктуры, памятников истории и культуры, привлекающих туристические потоки^[3]. Бренд может быть выражен в названии, знаке, графическом символе, изображении или любом другом объекте, который бы идентифицировал данную территорию как отличную от других через набор образов в воображении потребителей бренда. В широком смысле бренд – это не только наименование, с которым связывают определенную местность, но и любое иное средство индивидуализации товара, работ, услуг, как охраняемое, так и не охраняемое законодательством об интеллектуальной собственности, а также соответствующее отношение потребителей и иных лиц к местности и объектам, в том числе товарам, работам, услугам, которые связаны с этой местностью^[4]. В узком смысле бренд может рассматриваться в качестве синонима товарного знака, наименования места происхождения товаров и других обозначений, связанных с определенной территорией.

Понятие «территориальный бренд», как и само понятие «бренд» в ГК РФ отсутствует. ГК РФ для индивидуализации товаров, работ, услуг, производимых на определенной территории, оперирует понятиями «товарный знак» («знак обслуживания») и «наименование места происхождения товара» (гл. 76 ГК РФ). Согласно статистике Роспатента в последние годы (2015 – 2016) количество поданных заявок на регистрацию товарных знаков и наименований мест происхождения товаров[5] остается примерно на одном уровне (более 60 000 заявок в год на регистрацию товарных знаков и более 40 заявок в год на регистрацию наименований мест происхождения товаров)^[6]. Разницу в количестве поданных заявлений можно объяснить тем обстоятельством, что производитель, владеющий товарным знаком, содержащим указание на место производства товара, может не выполнять ряд требований, существующих для НМПТ. К тому же права на товарные знаки могут передаваться третьим лицам, включая иностранные компании, в то время как права на НМПТ закреплены за конкретными производителями.

На рассмотрении Государственной Думы РФ находится законопроект, направленный на совершенствование правового регулирования охраны наименований мест происхождения товаров и введения в законодательство новой категории «географические указания»[7], которая используется в международных конвенциях в сфере защиты интеллектуальной собственности и законодательстве многих зарубежных стран. По мнению разработчиков законопроекта, необходимость наличия в законодательстве института географических указаний наряду с уже существующим и используемым производителями традиционных товаров институтом наименования мест происхождения товаров, обусловлена потребностью в охране обозначения, идентифицирующего товар как происходящий с территории региона или местности, если качество, репутация или иные характеристики товара в значительной степени обусловлены его географическим происхождением. Одно географическое указание, в отличие от наименования места происхождения товара, сможет индивидуализировать различные виды товаров (например, Тула – тульский самовар, тульский пряник; Вологда – вологодское масло, вологодское кружево, вологодский лен).

В международном праве, законодательстве зарубежных стран используются и иные средства индивидуализации товара, связанные с указанием местности его происхождения. В их числе уже упомянутое географическое указание; указание происхождения товара; географическое обозначение; маркировка происхождения; географическая маркировка. Общим для рассмотренных средств индивидуализации является их связь с определенной местностью, ее природными, климатическими и иными особенностями, а также с местным населением, информирование потребителя о месте происхождения товара, с которым связано его определенное качество или свойство, что позволяет потребителю ориентироваться в многообразии однородных товаров, а региону – развиваться и рекламировать свой товар.

В России наиболее разработано в правовом отношении предоставление прав на территориальный бренд товаропроизводителям – отдельным физическим и юридическим лицам, но возможны и варианты предоставления прав на территориальный бренд органам публичной власти (подробнее это будет описано ниже на примере Вологодской области) или населению.

Обладателем исключительного права на товарный знак может быть юридическое лицо или индивидуальный предприниматель (ст. 1478 ГК РФ). Субъектом права на НМПТ может являться юридическое лицо, гражданин – физическое лицо, а также гражданин, имеющий статус индивидуального предпринимателя, причем из взаимного толкования ст. 1516 и 1518 ГК РФ следует, что указанные лица должны быть производителями товара. В исключительных случаях в Реестр НМПТ РФ включаются наименования, зарегистрированные на имя организаций, осуществляющих контроль качества продукта и исследование его свойств, однако эти исключения связаны с предоставлением правовой охраны зарубежным консорциумам и институтам^[8].

Исключительное право использования географического указания, которое предположительно будет введено в российское законодательство, также будет предоставляться физическим и юридическим лицам, которые в границах географического объекта производят товар, обладающий качеством, репутацией или другими характеристиками, в значительной степени обусловленными его географическим происхождением.

При оформлении прав на территориальный бренд по модели товарного знака или НМПТ на конкретного товаропроизводителя возникает сразу несколько рисков, среди которых возможное банкротство товаропроизводителя и неиспользование зарегистрированного бренда, отсутствие прямой заинтересованности территории и населения в развитии «приватизированного» бренда, монополизация рынка и препятствование выпуску продукции народных промыслов лицами, не связанными с товаропроизводителем. В 2016 г. НМПТ «Оренбургский пуховый платок» было зарегистрировано за ООО «Шима» (позднее ООО «Фабрика оренбургских пуховых платков»), и созданное при товаропроизводителе ООО «Центр экспертизы «Оренбургский пуховый платок» препятствует выпуску продукции пуховницами вне указанного ООО. УФАС по Оренбургской области подтвердило, что называть своим платки «оренбургскими» имеют право только в ООО «Фабрика Оренбургских пуховых платков»[9]. Использование слова «Оренбургский» в наименовании аналогичной продукции иных лиц может создать у потребителя неправильное представление о качестве пухового символа Оренбуржья в случае приобретения некачественной продукции, что может нанести вред деловой репутации законного правообладателя (одно из юридических лиц, использовавшее это наименование, было ликвидировано в марте 2018 г. вскоре после вынесения решения антимонопольного органа, что подтверждает влияние закрепления территориального бренда за конкретным товаропроизводителем на монополизацию рынка). В итоге за разрешением конфликта между населением, занятым традиционным промыслом, и товаропроизводителем – правообладателем НМПТ пуховницы обращались даже к губернатору Оренбургской области[10].

Участие населения в проектах по развитию экономики и идентичности территории улучшает общественный климат, способствует процветанию местного сообщества, повышает благосостояние людей и усиливает их привязанность к месту, где они живут, работают и отдыхают[11], а эффективность территориального бренда напрямую зависит от поддержки и активности местных сообществ. Однако несмотря на ведущую роль населения в создании и продвижении территориального бренда, существуют объективные сложности формального закрепления прав на территориальный бренд за местным населением. Во-первых, в законодательстве отсутствует легальное определение этого термина, во-вторых, многие населенные пункты в РФ характеризуются высокой долей непостоянного населения, также имеющего «законные интересы в отношении развития <…> местного сообщества»^[12], но не относящегося к местному населению по причине отсутствия регистрации по месту жительства в муниципальном образовании. Слабые правовые возможности по указанию всего населения в качестве правообладателя заставляют искать иные способы предоставления населению выгод и преимуществ от использования территориального бренда.

Способом оформления прав населения на пользование территориальным брендом может служить предоставление права пользования территориальным брендом некоммерческой организации, объединяющей местных жителей, занятых на производстве «брендовой продукции». Известный бренд «Луховицкие огурцы» является наименованием места происхождения товара, зарегистрированным 17.02.2016 г[13]. на Ассоциацию производителей Луховицких огурцов, правом на вступление в которую обладают исключительно жители городского округа Луховицы, выращивающие огурцы на своих земельных участках (хотя изначально в 2014 г. правообладателем известного бренда планировала стать сама администрация Луховицкого района, готовившая документы в Роспатент). Однако и этот путь не способствует гармонизации отношений между товаропроизводителями, населением и органами публичной власти, осуществляющими управление территорией, поскольку, во-первых, не все население вовлечено в процесс производства, следовательно, не заинтересовано во вступлении в Ассоциацию, во-вторых, возмущение населения вызывает предоставление членства в Ассоциации на началах платности.

В условиях мобильности населения и конкуренции территорий за население, количество, состав и структура населения подвержена изменчивости. Основой любого промысла (и зачастую, территориального бренда) являются уклад быта определенной территории, а также производственные традиции, которые передаются от поколения к поколению. Поэтому при закреплении в качестве выгодоприобретателей от наличия зарегистрированного территориального бренда местного населения, необходимо решать комплексную задачу поддержки сохранения народных художественных промыслов и развития мест традиционного бытования[14]. В то же время, здесь могут возникнуть вопросы необходимости сохранения неизменности технологии изготовления произведений народных художественных промыслов и охраны рецептуры традиционных местных продуктов, расширения ассортимента продукции, производимой на территории традиционного бытования (либо, напротив, автоматического распространения режима «одна деревня – один продукт»[15] при регистрации бренда) и иные.

Среди успешных примеров развития территориального бренда, обладателем исключительных прав на которое выступает публично-правовое образование, в последнее время единодушно называют Вологодскую область[16]. Здесь проведена работа региональной администрации по регистрации как отдельных НМПТ («Вологодское масло», «Вологодский лен»), так и по регистрации регионального бренда (товарного знака) «Вологодская область – душа Русского севера». В отношении последнего Правительство Вологодской области является как идеологом создания, так и правообладателем, и регулятором использования бренда. Работа по регистрации бренда была начата в 2014 г., в 2016 г. был зарегистрирован товарный знак (свидетельство № 581236 от 19 июля 2016 года[17]), а в 2017 г. было издано Постановление Правительства Вологодской области от 16 января 2017 года № 33 «О порядке использования товарных знаков (знаков обслуживания), правообладателем которых является Правительство области»[18]. Согласно п. 2.1. указанного Порядка, товарные знаки могут использоваться в некоммерческих целях органами государственной власти области, органами местного самоуправления муниципальных образований области при проведении презентационных мероприятий с их участием, при изготовлении представительской продукции (иных товаров в целях использования в качестве сувенирной продукции) в связи с осуществлением своих полномочий, а также государственными учреждениями области, муниципальными учреждениями в связи с осуществлением ими основных видов уставной деятельности. При этом право использования товарных знаков может быть предоставлено юридическим лицам, индивидуальным предпринимателям, являющимся производителями товаров, исполнителями услуг, для индивидуализации товаров и услуг, при условии соответствия этих товаров ряду требований. Право использования товарных знаков, правообладателем которых является Правительство области, предоставляется на безвозмездной основе на пятилетний срок. Управление брендом осуществляет казенное учреждение Вологодской области «Презентационно-сервисный центр». Оно же берет на себя формирование и направление на рассмотрение в Роспатент комплекта документов для осуществления государственной регистрации предоставления права использования товарного знака и взаимодействие с Роспатентом по вопросу рассмотрения заявлений о государственной регистрации предоставления права использования товарного знака по лицензионному договору и принятия решения по результатам его рассмотрения. Также учреждением осуществляется контроль путем проведения выборочных проверок по использованию товарного знака для индивидуализации товаров и услуг, указанных в лицензионном договоре, и в соответствии с согласованными макетами (носителями) с изображением товарного знака.

Представленная модель при всей ее адекватности для управления региональным брендом, вызывает определенные нарекания. Во-первых, конкурентное законодательство содержит однозначный запрет на ограничивающие конкуренцию акты и действия (бездействие) органов государственной власти и местного самоуправления и иных осуществляющих функции указанных органов организаций, участвующих в предоставлении муниципальных услуг, а также на наделение органов государственной власти и местного самоуправления полномочиями, осуществление которых приводит или может привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции, за исключением случаев, установленных федеральными законами, и запрет наделения хозяйствующих субъектов функциями и правами указанных органов[19]. В ч. 3 ст. 15 Закона о защите конкуренции отсутствует указание на обязательное наличие негативных последствий или угрозы их наступления, тем самым, данный запрет является безусловным и не требует доказывания влияния на конкуренцию. И в свете Указа Президента РФ от 21 декабря 2017 г. № 618 «Об основных направлениях государственной политики по развитию конкуренции», в котором в качестве одного из ключевых показателей развития конкуренции заявлено снижение количества нарушений антимонопольного законодательства со стороны органов государственной власти и органов местного самоуправления к 2020 году не менее чем в 2 раза по сравнению с 2017 годом, можно предположить, что примеры территориального брендирования, предполагающие непосредственное участие органов публичной власти в управлении брендами и предоставлении определенных преимуществ участникам рынка путем передачи права пользования территориальными брендами, будут внимательнейшим образом оцениваться контролирующими органами на предмет нарушений законодательства о конкуренции и о рекламе.

По сути, если территориальный бренд принадлежит органу публичной власти, который осуществляет управление брендом, это напоминает коммерческую концессию (ст. 1027 ГК РФ) (франчайзинг). Конечно, существенное отличие состоит в том, что правообладатель бренда не осуществляет предпринимательскую деятельность, однако нетрудно обнаружить сходство в полномочиях Правительства Вологодской области по осуществлению контроля за использованием территориального бренда в коммерческих и некоммерческих целях и контролю, осуществляемому франчайзером за деятельностью франчайзи по использованию в своей предпринимательской деятельностью комплекса принадлежащих правообладателю исключительных прав

Второй негативный момент описанной модели состоит в том, что непосредственных доходов за использование территориальных брендов сама территория не получает. Косвенно расширение перечня механизмов, способствующих успешному продвижению продукции на рынке, способствует привлечению инвестиций, развитию малого и среднего предпринимательства, туризма, организации новых рабочих мест, сохранению сельских поселений и малых городов, однако непосредственным выгодоприобретателем от использования географического указания регионы и муниципальные образования не становятся (нет платности использования бренда).

Если попытаться применить модель управления публично-правовым образованием территориальным брендом на муниципальном уровне, то возникнет вопрос с наличием у органов местного самоуправления соответствующих полномочий. Полномочия органов местного самоуправления по управлению местным территориальным брендом в настоящее время могут быть реализованы в виде полномочий собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом, находящимся в муниципальной собственности поселения, в том числе, объектами культурного наследия, т.к. объекты муниципальной собственности часто являются «дифференциаторами и неофициальными символами территории»^[20] (объекты культуры, организации образования, здравоохранения, физической культуры и спорта). Остальные полномочия органов местного самоуправления сводятся к созданию условий, что исключает возможность полноценного управления. Распространение на них режима защиты наименования места происхождения товаров, действующего в отношении лиц, представляющих интересы производителей товаров, влечет за собой необходимость включения полномочий по осуществлению контроля качества товаров в состав полномочий властных органов, которыми органы местного самоуправления также в настоящее время не обладают.

Поскольку в наличии узнаваемых брендов заинтересованы не только отдельные территории Российской Федерации, но и страна в целом, а большинство брендов, которые являются узнаваемыми и идентифицируемыми в качестве российских во всем мире, имеют привязку к конкретной местности (Гжель, Хохлома, Палех), во избежание возможных спорных ситуаций между различными публично-правовыми образованиями в перспективе необходимо проработать вопрос о возможности перевода территориальных брендов в категорию общероссийских, гарантирующих получение территориями доходов от использования их брендов на федеральном уровне. Следует учитывать, что конкретный продукт может создаваться на территории нескольких муниципальных образований и даже субъектов РФ (туристический бренд «Золотое кольцо России»), что затрудняет локализацию бренда территории и свидетельствует о необходимости предварительного определения правообладателя при регистрации межтерриториальных брендов или о регистрации их за правообладателем – Российской Федерацией.

Правообладатель – некоммерческая организация, членами или учредителями которой выступают публично-правовые образования

Процесс управления брендом предполагает решение ряда задач: создание бренда, продвижение бренда на рынок, адаптацию бренда к меняющимся условиям и т.п. Управление брендом предполагает осуществление всех функций управления: анализ, планирование, организацию, контроль и регулирование^[21].

Для организации управления территориальными брендами может быть выбрана ассоциативная форма межмуниципального сотрудничества – создание общественных объединений с регистрацией их в качестве юридических лиц, для того, чтобы указанные организации могли от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и неимущественные права в соответствии с целями деятельности, предусмотренными уставом, и нести связанные с этой деятельностью обязанности (своеобразный аналог Российского авторского общества^[22] на локальном уровне). Указанные организации смогут заключать с пользователями лицензионные договоры о предоставлении им прав, переданных организации в управление правообладателями (муниципальными образованиями), на соответствующие способы использования объектов авторских прав на условиях простой (неисключительной) лицензии и собирать с пользователей причитающееся правообладателям вознаграждение за использование этих объектов, собирать, распределять и выплачивать это вознаграждение.

В качестве организации, осуществляющей управление территориальным брендом, также может выступать территориальная корпорация развития, которая будет регистрироваться в качестве правообладателя территориального бренда. Корпорации развития, как правило, создаются в организационно-правовой форме акционерных обществ (в редких случаях – в форме унитарных предприятий), и действуют в большинстве субъектов РФ[23], публично-правовые образования правомочны осуществлять контроль за их деятельностью. Поскольку корпорация является юридическим лицом и имеет в собственности обособленное имущество, учитываемое на его самостоятельном балансе, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и неимущественные права, она не подпадает под ограничения на осуществление предпринимательской деятельности, налагаемые антимонопольным законодательством, более того, извлечение прибыли является одной из целей деятельности корпорации наряду с повышением инвестиционного потенциала соответствующей территории[24]. Полученная прибыль может распределяться между акционерами либо направляться на достижение целей деятельности корпорации по решению акционеров. В случае вхождения в состав акционеров региональной корпорации развития муниципальных образований, на территории которых производится «брендовая» продукция, это позволит муниципальным образованиям получить доступ как к влиянию на деятельность региональной корпорации развития, так и участвовать в распределении и получении прибыли от эксплуатации территориальных брендов, и в целом будет способствовать повышению заинтересованности муниципальных образований в развитии территориальных брендов.

Опыт зарубежных стран показывает, что в значительном числе случаев, региональные и территориальные бренды разрабатываются и управляются именно подобными ассоциациями или корпорациями развития, предоставляющими право использования бренда своим членам и контролирующим процесс производства продукции, отмеченной территориальным брендом. Органы власти выступают, преимущественно, координаторами деятельности по созданию и продвижению бренда, не вмешиваясь в хозяйственную деятельность.

 

[1] Экспертные оценки и цитата В.И. Матвиенко приведены в соответствии со Стенограммой заседания Совета по вопросам интеллектуальной собственности при Совете Федерации на тему «Региональные бренды как важнейший инструмент социально-экономического развития субъектов Российской Федерации» от 19 декабря 2017 г. http://council.gov.ru/media/files/UwZ99K1jN1YuAYtL7RgyZVqpJdApqEXn.pdf

[2] Райзберг Б.А., Лозовский Л.Ш., Стародубцева Е.Б. Современный экономический словарь. 6-е изд., перераб. и доп. М.: Инфра-М, 2011.

[3] См., например, Top-100 туристических брендов России http://russia-rating.ru/info/11539.html

[4] Фабричный С.Ю., Рузакова О.А. Региональные бренды России: основные направления развития // Патенты и лицензии. 2017. № 5. С. 46 – 53.

[5] Подробная инструкция по регистрации и предоставлению исключительного права использования НМПТ подготовлена Роспатентом и Федеральным институтом промышленной собственности // https://rupto.ru/ru/documents/ruc_nmpt/download

[6] Данные приведены на официальном сайте Федерального института промышленной собственности http://www1.fips.ru/wps/wcm/connect/content_ru/ru/brands_and_points/

[7] С текстом законопроекта и материалов к нему можно ознакомиться по ссылке http://sozd.parliament.gov.ru/bill/509994-7

[8] свидетельство № 131/1 на право использования НМПТ «PARMIDGANO REGGIANO» выдано Консорцио дел Формаджо «Пармиджано-Реджано» (Consorzio del Formaggio Parmigiano Reggiano), контролирующему производство сыра Parmidgano Reggiano141; свидетельство № 133/1 на право использования НМПТ «DOURO» выдано Институту дус Виньос ду Дору э Порту (порт. Instituto dos Vinhos do Douro e Porto), государственному межпрофессиональному научному учреждению Португалии, занимающемуся исследованиями, содействием производству, разработкой методов контроля, контролем производства вин в регионе Дору, преимущественно портвейна.

[9] Информация о деле размещена на официальном сайте УФАС по Оренбургской области http://orenburg.fas.gov.ru/news/11976

[10] См.: http://ria56.ru/posts/5465464675686868999.html

[11] См.: Динни Кейт. Брендинг территорий. Лучшие мировые практики. Гл. 2. Брендинг города как места, привлекательного для проживания (автор главы – Андреа Инш) // М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. – 336 с.

[12] Территориальная доступность местного самоуправления в Российской Федерации. Исследование фонда «Институт экономики города» // Текст доклада доступен по ссылке http://www.urbaneconomics.ru/sites/default/files/territorialnaya_dostupnost_msu_iue_27072017_doklad.pdf

[13] http://admlukhovitsy.ru/about/info/news/vazgno.php/?ELEMENT_ID=27699

[14] «Дорожная карта» сохранения, возрождения и развития народных художественных промыслов и ремесел, разработанной нами в этом году совместно с экспертным сообществом по поручению Президента и утвержденной Правительством 14 декабря 2017 года.

[15] См. подробнее об этой программе, которая была предложена в Японии губернатором префектуры Оита в 1979 г. для борьбы с умиранием деревень и обезлюживанием сельских территорий, а сейчас распространена на всю Японию и экспортируется в другие страны, в частности, в Армению и Кыргызстан/ В России аналогичная программа запущена в Республике Тыва http://gov.tuva.ru/press_center/news/economy/31684/  // Тацуно Шеридан. Стратегия – технополисы. Глава 6. Концепция технополиса // Опубл. в журнале «Управление мегаполисом», 2008. № 6. С. 157.

[16] См.: Стенограмма заседания «круглого стола» на тему «Региональные бренды: опыт, задачи перспективы» (в рамках V Международного юридического форума «Правовая защита интеллектуальной собственности: проблемы теории и практики») 17 февраля 2017 года // Стенограмма размещена на сайте Совета Федерации РФ http://council.gov.ru/media/files/IybAdzDbtI8rqGD5WqULkbsegAaARI9a.pdf

[17] Опыт Вологодской области, как и опыт Луховиц, подтверждает, что даже при наличии интереса органов публичной власти в регистрации бренда, сроки регистрации составляют около 2 лет.

[18] http://docs.cntd.ru/document/446122727

[19] Ст. 15 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

[20] Сачук Т.В. К вопросу о брендинге территории, или кому и зачем нужен бренд территории? // Муниципальное имущество: экономика, право, управление. 2016. № 1. С. 33.

[21] Сачук Т.В. Там же. С. 31.

[22] Устав Общероссийской общественной организации «Российское авторское общество» принят на общем собрании 12 августа 1993 г. С действующей редакцией Устава можно ознакомиться на официальном сайте РАО http://rao.ru/about-rao/documents/ustav-rao/

[23] Список приведен на сайте: https://russiaindustrialpark.ru/article/agentstva-i-korporacii-razvitiya-rossii-rf-spisok-perechen-kontakty

[24] См. Устав ОАО «Корпорация развития Вологодской области» // https://russiaindustrialpark.ru/sites/default/files/ustav_korporaciya_razvitiya_vologodskoy_oblasti.pdf$; Устав АО «Корпорация развития Калининградской области» // https://russiaindustrialpark.ru/sites/default/files/ustav_korporaciya_razvitiya_kaliningradskoy_oblasti.pdf